В 2007 году, во время саммита «Большой восьмерки» в Германии, Песков обратился ко мне с особой задачей: переписать и сделать более колоритной речь, которую президент Путин намеревался произнести в Гватемале в поддержку российской заявки на проведение
зимних Олимпийских игр 2014 года в Сочи. Заявка прошла успешно — и я, естественно, целиком приписываю эту честь себе! Когда в 2008 году Дмитрий Медведев стал президентом, я давал консультации относительно видеоматериалов и подкастов и видел, как по крайней мере некоторые из моих идей находят воплощение в его новаторском блоге.
Начальник Дмитрия Пескова, Алексей Громов, во времена президентства Путина был одним из самых влиятельных людей в Кремле. Мне представили его как «единственного, кто может войти в кабинет Путина без предварительной договорённости». Громов ежедневно виделся с президентом и был постоянной «референтной группой» для его идей в политике. Кроме того, Громов осуществлял
жёсткий контроль над российскими СМИ. Однажды, когда я пил чай у него в кабинете, к нему заглянул глава ВГТРК. Громов коротко представил ему меня, потом взмахом руки отправил его в другую комнату, предложил налить себе что-нибудь выпить и подождать. Предстояла еженедельная «накачка», во время которой Громов обсуждал планы на предстоящий период, чтобы освещение событий было «корректным».
Как и Песков, Громов начинал с дипломатической службы, занимал посты в Праге и Братиславе, а в 1996 году вернулся в Россию, чтобы возглавить пресс-службу Ельцина. Он питает пристрастие к вязаным жакетам с рисунком и курит «мальборо», вставляя сигареты в длинный мундштук. В должности пресс-секретаря Путина он имел дело исключительно с представителями российских СМИ, оставив иностранную прессу Дмитрию Пескову.
Во время очередной встречи с Громовым я поднял одну из постоянных проблем: Запад считает, что Россия постепенно возвращается к советскому образу мысли и поведения, и чтобы перебороть это убеждение, необходимо не только перестать действовать подобно Советам (например, запрещая демонстрации оппозиции), но и решительно отрекаться от советского прошлого в речах и документальных материалах, которые можно показать по государственному телевидению. Ответ Громова был показателен. Он признавал, что эти действия окажут положительный эффект на отношение Запада, но добавил, что «мы должны учитывать и мнение отечественной аудитории, которая в целом относится к Советскому Союзу положительно, прежде всего должны думать о политической стабильности внутри страны».
На меня произвело удручающее впечатление то, что Громов смирился с тем, что многие россияне, особенно представители старшего поколения, питают ностальгические чувства к прошлому и что попытки бросить вызов этим взглядам могут привести к «нестабильности». При своём влиянии на государственные СМИ Громов мог бы начать кампанию с целью изменить представления о прошлом. В конце концов, это делалось при Горбачеве и Ельцине. Теперь же правительство своим бездействием вело к возрождению сталинизма и коммунизма.
На протяжении нескольких лет я старался быть как можно более искренним и прямым в своих советах, даже если они выходили за привычные рамки «консультаций в сфере связей с общественностью». В этот период власти начали разгонять демонстрации, организованные новой оппозиционной коалицией «Другая Россия» во главе со знаменитым шахматистом Гарри Каспаровым. Я объяснял своим кремлевским коллегам, что никакой пиар не устранит ущерб, нанесенный одной фотографией, на которой полицейские избивают старух во время акции протеста. Но само собой, выводы из моих замечаний были сделаны неверные. Не сомневаюсь, что в душе Дмитрий Песков целиком и полностью соглашался со мной, но не ему было менять тактику действий полиции.
Однажды меня попросили прокомментировать статью, подготовленную для Дмитрия Медведева для публикации в престижном журнале Foreign Affairs. Это было в 2008 году, после войны с Грузией. Статья была написана так скверно (хотя как минимум три человека с различными взглядами внесли свой вклад в работу над ней), что я отправил разгромную рецензию, заявив, что написанное следует порвать и выбросить, если помощники президента не хотят, чтобы его сочли шизофреником. Брови моих коллег, профессиональных пиарщиков, опасавшихся вызвать недовольство работодателей, взлетели вверх. Но Песков поблагодарил меня за откровенность.
Однако, несмотря на всё доверие Пескова к моему мнению, со временем я понял: оно мало что меняет. Кремль хотел, чтобы мы помогали ему распространять сообщения, а не менять их текст. Нам ничего не поручали заблаговременно. Например, мы просили заранее предоставлять копии важных речей (или, по крайней мере, выдержки из них), которые могли бы вызвать интерес у ранних утренних новостных СМИ и распалить аппетит, а к концу дня достичь максимального эффекта. Это обычная практика пресс-служб западных правительств. Но Кремль не доверял своим медиаконсультантам. Тексты речей Путина мы получали одновременно с журналистами. Что касается пиар-акций, привлекавших внимание Запада, — к примеру,
снимков, на которых Путин предстает в образе мачо, — то они не имели к нам никакого отношения. Мы всегда узнавали о них постфактум.
За свою работу Ketchum получил в 2007 году престижную премию в области пиара, но мне известно, что Кремль хотел, чтобы его пиар-консультанты действовали «напористее» — не просто устраивали пресс-конференции, интервью или предоставляли материалы для брифингов и аналитических документов, но и путём манипуляций добивались от журналистов создания более позитивного образа России.
Помню один разговор с заместителем Пескова, в котором он раскритиковал нас за недостаточный контроль, когда после интервью с одним министром мы не проследили за тем, чтобы журналист «написал всё правильно». В газетах нас обвинили бы в манипуляции общественным мнением, в стремлении замалчивать факты нарушения прав человека при Путине. Возможно, Кремль ждал именно этого. Но основной задачей агентства Ketchum было информировать Кремль о том, как к нему относятся, и побуждать к проявлению инициативы и введению изменений. Разумеется, менять следовало в первую очередь смысл сообщений, а не то, как их преподносили. Но это была уже политическая задача, и она не входила в круг обязанностей Ketchum».
***
[h=3]Толмачи режима[/h][h=3]Иностранный легион пресс-службы Кремля[/h]
Оригинал этого материала ©
"Толкователь", 13.03.2012, Как американские и английские советники создают имидж Кремля, Фото:
AP [...] В 2006 году Кремль выбрал себе в коллективные советники известное американское PR-агенство Ketchum. Формально оно должно было продвигать участие России в саммите «Большой Восьмёрки». Но разумеется, только этой встречей участие американцев в политико-пиаровской деятельности не ограничилось. Уже в 2007 году журнал «Тайм» называет Путина персоной года. Позднее злые языки стали утверждать, что за это «Тайм» было заплачено 2 млн. долларов.
Услуги Ketchum оплачивались не напрямую из бюджета РФ, а через «Еврофинанс-Моснарбанк». Точная сумма за услуги Ketchum никогда не называлась, по слухам, она варьировалась от 8 до 20 млн. долларов в год. Ещё до 50 млн. долларов в год тратилось на различные заказухи (от платных статей до «исследований» и «аналитических записок»).
Постепенно расширялся круг тем, курируемых американцами – информационное сопровождение вступления России в ВТО, развитие диалога по отмене поправки Джексона-Вэника, формированием имиджа, благоприятного для иностранных инвестиций. По сообщению вашингтонской газеты The Hill, уже на следующий день после начала войны в Южной Осетии пиарщики входящей в Ketchum компании Washington Group связывались с руководством комитетов по иностранным делам конгресса США. Ketchum распространяла в офисах конгресса заявления российского правительства. Также Ketchum была уполномочена подавать в нужном свете конфликт между Россией и Украиной по поставкам газа.
Видя силу пиара, Кремль стал раздавать подряды среди всё новых западных компаний и личностей. Так, в российскую пропагандистскую телегу впряглась компания Gplus Europe,
созданная двумя бывшими функционерами Еврокомиссии – Питером Гилфордом и Найджелом Гарднером. О своей деятельности они сообщали: «Например, мы организовывали телебрифинги пресс-секретаря Владимира Путина Дмитрия Пескова, регулярно информировали лидеров мнений относительно ситуации».
Также пиарщиками Кремля стали Петер Витт — бывший заместитель посла Германии в ЕС, вышеупомянутый Энгус Роксберг, и Тим Аллан, в прошлом заместитель Алистера Кэмпбелла – главы пресс-службы премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Аллан возглавляет PR-компанию Portland.
Скорее всего, деятельность американских, английских и немецких советников не ограничивается только внешним миром. Вероятно, они занимаются имиджем Кремля и лично Путина и внутри России. Так,
звучали предположения, именно «люди из Ketchum поработали и с президентом. В конце концов, Путин обычно весьма неловок в общении с публикой, особенно с детьми. Российский президент получил рекомендацию проявлять больше дружелюбия к детям».
