Я
Я-же-Вика
Новичок
- Регистрация
- 06.08.2008
- Сообщения
- 223
- Реакции
- 0
- Баллы
- 0
http://www.kp.ru/daily/24146.4/363109/
а это чтобы все прочитали. Что с ними, с грузинами, делать теперь?
Пленные
В подвале югоосетинского КГБ держат военнопленных. Их вот-вот должны обменять на наших солдат и офицеров, а пока генацвале в камерах.
Из-за железной двери вырывается запах немытого тела и сырости. В полутьме на деревянных нарах дрожит худой юноша. Затравленно закрывает голову руками. Рядом - детина с крестьянскими кулачищами. В красных бессонных глазах - страх и слезы. 20-летний Куташвили родом из Гори. Автомат держал в руках дважды. Один раз на сборах, и вот теперь, 4 дня назад. Его сосед, Давид Малачини, постарше, ему 26. Дома в Руиси - семья, дочка. В соседней камере - лежачие. Крови на одежде нет. Рамаз Меладзе судорожно приподнимает голову и со стоном хватается за грудь. Когда его брали, били прикладами.
Эти грузины почти не говорят по-русски, живут в селах. Цифры показывают пальцами. Но каждый знает слово «резервист». Всех их срочно призвали на прошлой неделе. На 18 дней.
- Как ты здесь оказался? - допрашивает мой переводчик из осетин.
Пленные не понимают по-русски. Во всяком случае, на мои вопросы не отвечают. Ждут, пока им переведут.
- Ко мне полиция пришла, сказали: ты - резервист, иди на сборы, - говорит тот, с кулаками.
- А ты мог отказаться?
- Сказали: если не пойду, посадят на 10 лет в тюрьму.
Давид Малачини - взрослый мужчина. Поэтому осетинские кагэбисты не верят ни единому его слову. Давид утверждает, что ни разу до этой войны автомат в руках не держал. А еще все военнопленные как один - единственные сыновья в семье. Так больше шансов вызвать жалость в глазах у тюремщиков.
У Давида в Руиси семья, две дочери.
- Я родился и вырос в селе. Землю очень люблю, - говорит Давид.
- Копался в земле, а отрыл окоп? Ты разве не знал, что война будет?
- По телевизору говорили, что осетин нужно усмирить, сменить их российское правительство. Но нам сказали, что везут на учения, а не на войну.
Давид попал в Коджори. Там два дня провели в палатках. Тренировались разбирать американские винтовки М-16. Давида распределили в пехоту. Командовали только грузины, уверяет боец. Но иностранные инструкторы тоже были. К ним в палатку все время бегали на совещание офицеры.
Под Цхинвали Давид оказался в ночь на прошлую субботу. Как раз когда начался штурм города.
- Нас построили и сказали, что едем на ночные стрельбы, - говорит Давид. - Привезли уже ночью. Темно, лес вокруг. Страшно. Далеко, в Грузии, стреляли из пушек.
Город уже начали бомбить. Давид рассказывает, как они долго шли в гору. А потом вдруг увидели пылающий Цхинвали.
- Но я не был в городе! - оправдывается Давид.
Кагэбэшники из всего, что говорит грузин, верят только в этот факт его биографии. Давида поймали возле Никози. Через этот грузинский анклав отходила армия Саакашвили.
Там же сдался и 20-летний Имеда Куташвили.
- Я пек хлеб, жил с родителями, - всхлипывает Имеда. - Теперь они думают, что я пропал без вести. Мама этого не переживет...
- И ты тоже не мог отказаться?
- Или война, или тюрьма.
а это чтобы все прочитали. Что с ними, с грузинами, делать теперь?
Пленные
В подвале югоосетинского КГБ держат военнопленных. Их вот-вот должны обменять на наших солдат и офицеров, а пока генацвале в камерах.
Из-за железной двери вырывается запах немытого тела и сырости. В полутьме на деревянных нарах дрожит худой юноша. Затравленно закрывает голову руками. Рядом - детина с крестьянскими кулачищами. В красных бессонных глазах - страх и слезы. 20-летний Куташвили родом из Гори. Автомат держал в руках дважды. Один раз на сборах, и вот теперь, 4 дня назад. Его сосед, Давид Малачини, постарше, ему 26. Дома в Руиси - семья, дочка. В соседней камере - лежачие. Крови на одежде нет. Рамаз Меладзе судорожно приподнимает голову и со стоном хватается за грудь. Когда его брали, били прикладами.
Эти грузины почти не говорят по-русски, живут в селах. Цифры показывают пальцами. Но каждый знает слово «резервист». Всех их срочно призвали на прошлой неделе. На 18 дней.
- Как ты здесь оказался? - допрашивает мой переводчик из осетин.
Пленные не понимают по-русски. Во всяком случае, на мои вопросы не отвечают. Ждут, пока им переведут.
- Ко мне полиция пришла, сказали: ты - резервист, иди на сборы, - говорит тот, с кулаками.
- А ты мог отказаться?
- Сказали: если не пойду, посадят на 10 лет в тюрьму.
Давид Малачини - взрослый мужчина. Поэтому осетинские кагэбисты не верят ни единому его слову. Давид утверждает, что ни разу до этой войны автомат в руках не держал. А еще все военнопленные как один - единственные сыновья в семье. Так больше шансов вызвать жалость в глазах у тюремщиков.
У Давида в Руиси семья, две дочери.
- Я родился и вырос в селе. Землю очень люблю, - говорит Давид.
- Копался в земле, а отрыл окоп? Ты разве не знал, что война будет?
- По телевизору говорили, что осетин нужно усмирить, сменить их российское правительство. Но нам сказали, что везут на учения, а не на войну.
Давид попал в Коджори. Там два дня провели в палатках. Тренировались разбирать американские винтовки М-16. Давида распределили в пехоту. Командовали только грузины, уверяет боец. Но иностранные инструкторы тоже были. К ним в палатку все время бегали на совещание офицеры.
Под Цхинвали Давид оказался в ночь на прошлую субботу. Как раз когда начался штурм города.
- Нас построили и сказали, что едем на ночные стрельбы, - говорит Давид. - Привезли уже ночью. Темно, лес вокруг. Страшно. Далеко, в Грузии, стреляли из пушек.
Город уже начали бомбить. Давид рассказывает, как они долго шли в гору. А потом вдруг увидели пылающий Цхинвали.
- Но я не был в городе! - оправдывается Давид.
Кагэбэшники из всего, что говорит грузин, верят только в этот факт его биографии. Давида поймали возле Никози. Через этот грузинский анклав отходила армия Саакашвили.
Там же сдался и 20-летний Имеда Куташвили.
- Я пек хлеб, жил с родителями, - всхлипывает Имеда. - Теперь они думают, что я пропал без вести. Мама этого не переживет...
- И ты тоже не мог отказаться?
- Или война, или тюрьма.