Все или почти все, кто хоть краем уха слышал о ДТП на Ленинском проспекте, знают, кто там был виноват. Напомню: представительский мерседес вице-президента «ЛУКойла» столкнулся лоб в лоб с ситроенчиком, в котором ехали две женщины; обе погибли на месте. Так вот, большинство людей, не узнав даже деталей происшествия, уверены, что виноват нефтяной бонза — точнее, его водитель. А уж если кто слышал детали — с чудесной пропажей видеозаписей, например, — у того и тени сомнений не возникает. История стала широко известной, в изобилии раздались призывы бойкотировать продукцию «ЛУКойла» и принадлежащие ему заправки. Но раз или два встретились мне высказывания иного рода: мол, подождите с бойкотом и вообще с осуждениями. Никто не виновен, пока суд не признал его таковым. Дождитесь приговора суда — тогда и кройте компрадорскую элиту, нагло презирающую покупаемых ею людей не меньше, чем остальных, не удостоенных даже покупки. Увы, не могу согласиться. Всегда готов поддержать любую мысль, клонящуюся к большей весомости судов, а тут — не согласен. Нам предлагают дождаться от суда того, чего он не может дать в принципе.
В обсуждаемом случае общее мнение заведомо не изменится ни на йоту ни при каком приговоре суда. Если виновной будет признана погибшая женщина, управлявшая ситроеном, ни одна живая душа не поверит в беспристрастность суда. Даже если открытые слушания объяснят каким-то не компрометирующим нефтяника образом все шокирующие детали инцидента и его расследования, все будут уверены, что судью заставили вынести такой вердикт — деньгами или приказом. Если виновным признают шофёра мерседеса, а «ЛУКойл» выплатит щедрые компенсации и принесёт извинения, потепления к нему не произойдёт: его продолжат винить за то, что он пытался укрыть «своих» от заслуженной кары, — а уж разубеждать публику в том, что он пытался, и начинать бессмысленно. Дело в том, что суд не может ни создать консенсус по базовым ценностям, ни восполнить собой дефицит такого консенсуса. Если люди (группы людей, страты, сословия — как хотите, хоть классы) друг с другом не общаются, друг другу не верят, речи друг друга пропускают мимо ушей — что тут может изменить решение конкретного суда по конкретному делу? Да ничего. Много-много решений большинства судов страны, принимаемые год за годом, — это да, это будет менять атмосферу. Но одно решение, сколь угодно справедливое, в этом смысле бесполезно — канет, как не было.