Комсомольск-на-Амуре - Магадан - Комсомольск-на-Амуре (Многа букв)

[X-tream]

Наткнулся на статейку. Многа букаф, но интересно.

Идея проехать из Комсомольска до Магадана появилась в середине ноября 2005.
Сидя как-то вечером с приятелем я лениво выслушивал его критику по поводу
наших предыдущих морских приключений. <Лучше и надежней передвигаться по
земле> - говорил он. Развивая эту тему, стали говорить об автопробегах.
Мысль мне понравилась. Сейчас зима, плыть или идти не сезон, а вот ехать,
почему бы и нет? Куда? На запад сильно далеко, дорого и долго. До
Владивостока я и так чуть не каждый месяц езжу. Север? Да! В точку. Магадан!
У меня там много родственников и я там никогда не был. Настало время это
исправить. С этого момента, я стал думать об этом и действовать. У меня есть
старенький <SURF>, у брата Вадима старый <LAND CRUISER> , если их немного
довести до ума, то они вполне сгодятся для такой цели. Стали смотреть карты,
справочники, лазить по сети, спрашивать у знакомых. Изучая маршрут, пришли к
выводу, что такой автопробег вполне реален и зима не самое худшее время для
этого.
По времени, конец декабря начало января это две недели вынужденного безделья
и самый удобный момент для данного предприятия. Необходимое снаряжение, в
общем, все есть. Первая проблема возникла с неожиданной для нас стороны.
Сначала мы планировали две машины с экипажем из трех человек в каждой. На
этапе разговоров и обсуждений отбою от желающих не было. Но когда дело дошло
до конкретных вопросов и подготовке, мы с Вадом остались в гордом
одиночестве. У кого-то появились неразрешимые проблемы, у кого-то появился
скептицизм, бетонной стеной встали любимые жены, несовершеннолетние дети и
пожилые родители. Признаюсь, энтузиазма убавилось и у нас. В этот момент,
сам того не зная, ситуацию спас Сергей Уссурийский. Он позвонил и пригласил
нас с Вадом на презентацию своего нового фильма во Владивосток. Фильм о
природе, о рыбалке, о хороших людях (мы тоже там есть). Конечно, мы поехали.
Во Владивостоке, посмотрев этот прекрасный фильм, увидев столько увлеченных
людей, услышав столько нового и интересного, пообщавшись с опытными,
бывалыми людьми, мы воспрянули духом. Конечно, мы и не заикались о своем
намерении, потому что на тот момент все было под большим вопросом, а
прожектерами выглядеть не хотелось. Но впечатление от этой встречи во
Владивостоке стало последней каплей. Теперь нас уже ничего не могло
остановить. По возвращении в Комсомольск, подготовка пошла полным ходом. Не
буду углубляться в технические подробности подготовки, скажу только, что на
этом этапе мною была допущена очень серьезная ошибка. Мы знали, что нас в
Якутии ожидают морозы за -50 градусов. Но 50 градусов это всего лишь
абстрактная цифра, за которой не видно суровой реальности. Мы приняли, на
мой взгляд (тогда) все необходимые меры для борьбы с холодом. Войлок,
поролон даже монтажная пена, все было использовано нами для утепления машин
. В <LAND CRUISERе> присутствовало устройство для предварительного подогрева
топлива, я же понадеялся на присадки. Я набрал их разных видов и неимоверное
количество, полагая, что этим вопрос будет решен. Это было большой
глупостью. Но об этом позже. Третьим членом экспедиции стал Анатолий
Иванович, наш с Вадом дядька из Приморья. В свои неполные семьдесят лет,
узнав о нашем предприятии, Анатолий Иванович позвонил и сказал, что если мы
его не возьмем с собою, он нам этого не простит, и через два дня уже был в
Комсомольске. Анатолий Иванович более тридцати лет прожил в Магадане и его
знания этого края и опыт, потом нам очень пригодились. Четвертым человеком
стал Андрей Мироненко, молодой, но довольно опытный автомеханик. Он с
воодушевлением принял наше предложение, и в дальнейшем во многих сложных
ситуациях был незаменим.
Итак, два экипажа по два человека на двух машинах были готовы к старту.
Немного о машинах. TOYOTA <LAND CRUISER> 1983г.р. BU60, двс 3B максимальная
скорость 100км/ч,
расход топлива на крейсерской скорости 14л на100км. TOYOTA <SURF> 1988г.р.,
кузов LN61 двс 2L, максимальная скорость 120 км/ч, расход топлива 11л на
100км. Наконец 29 декабря 2005г в 19ч 50мин мы тронулись в путь. По плану
расстояние до Магадана мы должны были преодолеть за 7 дней, двигаясь без
фанатизма с ночевками, с остановками, чтобы больше увидеть, сфотографировать
и снять на камеру. Но сразу же начали выбиваться из графика, так как темнело
уже после 17 часов, а в Якутии поле 16 часов было уже совсем темно. К тому
же днем был много остановок на ремонт, на обед, на съемку. Поломки стали
преследовать нас практически сразу. Отъехав километров 150 от Комсомольска,
первым встал Крузер, от чрезмерного утепления он закипел. Ночевали в селе
Николаевка, преодолев 431 км, сразу за мостом через Амур в районе
Хабаровска. Утром двинулись дальше, достигнув Биробиджана, и уже скоро ехали
по Амурской области. Хорошая дорога скоро кончилась и началась сильная
тряска. Движение по ухабам совместно с морозом под 30 градусов стало первым
серьезным испытанием для наших <птеродактилей>. Все начало откручиваться,
течь, отваливаться, вынуждая нас постоянно останавливаться и устранять
неполадки. В районе Облучья от тряски на Крузере обломился масляный датчик и
масло под давлением хлынуло в окружающую среду. Эта поломка остановила нас
часа на три, причем ковыряться уже пришлось в темноте при минус 32 градусах.
Температуру указываю точно, потому что в обеих машинах установили
приборчики, показывающие температуру за бортом и внутри. Хочу заметить, что
не так давно по телевизору крутили сюжет, как Путин В.В. разрезал ленточку,
которая символизировала открытие трассы Москва-Владивосток. На том месте
установили огромную стелу и уложили километров 10 почти идеального асфальта.
Видимо туда его привезли на вертолете, потому что до и после этого куска,
когда наша техника истерзано скрежетала на очередной ухабе самой частой
приговоркой кроме матов было: <:Эх, сюда бы его:>.
Преодолев 598км, вторую ночь ночевали в поле в районе Белогорска. Утром при
очередной заправке я решил использовать для профилактики один бутылек из
своей коллекции антигелей. Когда вскрыл крышку, то обратил внимание, что
содержимое имеет консистенцию засахаренного меда и того же цвета, и упорно
не хочет извлекаться из бутылки. Я подумал, что так и нужно, проявив
изрядное терпение, старательно вытряхнул все это в бак. Через несколько
километров, двигатель придушено всхлипнул и заглох. За бортом минус 26
градусов, я в бешенстве. Попытки реанимации ни к чему не привели.
Первоначально решили тащить Сурф на тросе до ближайшей деревни до теплого
бокса. Потом, немного подумав, сдернул трубку с топливого фильтра и
попробовал ртом всосать топливо. Оттуда полез этот проклятый антигель.
Вдунул его обратно в бак, надел шланг обратно и поехали дальше. Антигель
питерской фирмы BBF. В дальнейшем использовали его для разведения костров. В
утешение им могу сказать, что остальные были не намного лучше. Американский
замерз так что извлечь его было невозмож-но. В Магадане бросили его в печь,
он рванул так, что чуть не случилось трагедии.
Наверное лучшим, если можно так сказать, был антигель фирмы HI GEAR, по
крайней мере он не замерз при самых низких температурах, чего не сказать
конечно о топливе в которое он заливался, но там по честному было написано
что он эффективен до минус 47 градусов. И на том спасибо. Но как бы то ни
было, пока мы все дальше двигались на северо-запад по просторам нашей
сказочной страны. А на календаре с утра было 31 декабря 2005 года.
Необозримые замерзшие поля в районе Белогорска сменили мрачные и красивые
хвойные леса. Промелькнул космодром Свободный, миновали Шимановск, уже в
темноте проехали Магдагачи и остановились в заваленном снегом, дремучем лесу
на новогоднюю ночь на перегоне Талдан-Соловьевск. Разбили лагерь, разожгли
костер, сготовили праздничный ужин. Настроение бодрое, приподнятое,
температура минус 26 градусов, почти весна. Одно плохо, не брали сотовые
телефоны, не могли поздравить родных и друзей. Водка, пиво, шампанское,
которые в эту ночь мы решили не ограничивать, лились, как говориться рекой,
что способствовало тому, что мы пробултыхались в снегу до утра и затянули с
утренним стартом. Двинулись, чувствуя себя более менее неважно, но проехав
совсем немного около поселка Уркан убедились, что последствия новогодней
ночи могут быть и похуже. Сразу за поселком стоял в кювете по самое брюхо в
снегу, бедолага Уазик. Рядом покачиваясь, маячили две фигуры, водитель
Уазика и сочувствующий из местных. Водитель говорить был не в состоянии, он
издавал булькающие звуки, а местный житель, менее пьяный, исполнял роль
толмача переводчика. Короче, Вад растянул лебедку и через 10 минут Уазик
стоял уже на дороге. Тут проявился талант Анатолия Ивановича находить общий
язык с местным населением. Пока мы тащили Уазик, он исчез и был обнаружен
позже в компании человека по имени Валера. Они находились в доме у Валеры и
безмятежно предавались продолжению празднования Нового года. На этой почве
они так сдружились, что Валера упорно отказывался верить, что его новый друг
так быстро его покидает. Он дал нам продуктов и даже со слезами в глазах
предлагал свое ружье, чтобы мы не дай Бог, не сгинули в бескрайнем
пространстве Якутии. Но мы конечно отказались. Мы опять двинулись вперед на
север. Удивило обилие ДОТов по обочинам дороги. Они попадались почти через
каждые 200-300 метров. По версии жителей они нужны для обороны против
китайцев, но я был слегка озадачен тем, что бойницами они были развернуты на
север, а входом на юг. Вскоре открылись ландшафты, которые напоминали скорее
виды из иллюминатора вертолета. По обочинам соответственно обилие памятников
погибшим.

 

[X-tream]

Но мы без остановок двигались на север и скоро достигли Тынды. Тында -
столица БАМа. Когда, с сопки открылся вид на этот красивый современный
город, мы были поражены. Мы думали, что Тында это полузаброшенный поселок,
каких много мы видели на трассе. А тут среди глухой тайги на берегу
живописной реки взметнулись ввысь белоснежные свечи многоэтажных зданий. К
сожалению, знакомство с этим городом закончилось лишь посещением одного
продуктового магазина, потому что нам нужно было двигаться все дальше на
север. Между тем стемнело и к долгожданному указателю РЕСПУБЛИКА САХА
(ЯКУТИЯ) мы прибыли уже в полной темноте. Наши термометры сразу преодолели
отметку в 40 градусов ниже нуля. Воздействие низких температур, то о чем мы
много говорили, много думали, к чему готовились, мы стали испытывать на
собственной шкуре. В машине сразу стало зябко, температура внутри салона
опустилась до 13-14 градусов, хотя до этого была 18-21 и более. Лобовое
стекло покрылось инеем сверху до середины. Появились первые неудобства при
отправлении естественных надобностей. На эту тему сразу появились шутки
типа: <Ты сильно его не вытаскивай, а то в руках развалится!> или <Зачем
тебе туалетная бумага, возьми лучше монтировку>. Двигаясь по дороге, вскоре
обратили внимание, что на перевалах температура на 5-10 градусов выше, чем в
низинах. Особенно низкая температура в руслах рек. Хотя как мне думалось,
где вода, там должно быть теплее. Получается наоборот. И тут подстерегает
еще одна опасность. Очень низкая температура при полном отсутствии движения
воздуха приводит к тому, что при стоянке выхлопные газы просто окутывают
машину и при ночевке можно отравиться. Особенно, на мой взгляд, здесь опасны
бензиновые машины. При движении, я с тревогой прислушивался к работе машины,
каждый новый звук, каждое новое кол####ие, вибрация отдавались внутри
неприятным холодком. Даже обычные стандартные ситуации, как заправка,
проколотое колесо и прочие, связанные с работой на улице, стали приобретать
размер проблем с физическими неудобствами и лишениями. Чуть позже в Сурфе
стекло замерзло до самых дворников, и мы были вынуждены отогревать его на
ходу газовой горелкой, обдув пришлось перевести полностью вверх на стекло,
начали мерзнуть ноги. Бодрости нам не добавил Гаишник на посту на Чульмане,
который узнав о наших целях, просто сказал: <: Да вы там дальше просто
померзнете, 50 градусов это предел для дизеля>. Забегая вперед хочу сказать,
что я с ним полностью согласен, с маленькой оговоркой. 50 градусов ниже нуля
это предел для неподготовленного дизеля. <Ободренный> напутствием Гаишника с
этого момента я глаз не спускал с датчика температуры за бортом. А
температура на нем упорно отщелкивала, десятые доли градуса все ниже и ниже,
пока не достигла отметки минус 47 градусов. В голову стали лезть картины
одна ужасней другой, соляра похожая на холодец, истории про металл который
от мороза становиться хрупкий как стекло, про колеса, которые сжигают, чтобы
не замерзнуть. Кстати, остатки горелых колес по обочинам, довольно часто
красноречиво свидетельствовали о том, что эти истории отнюдь не придуманы.
Тут мы столкнулись еще с одной проблемой, которая нас преследовала потом по
всей Якутии. Это заправки. Они там и так редки, судя по карте, но даже те,
что нанесены, что вроде как есть, на самом деле их нет, или работают до 20
часов, или работают, но нет топлива или нет <Арктики> или нет света, или еще
чего-то или кого-то нет. Поэтому несколько раз попав в перспективу остаться
без топлива, мы стали заправляться при каждом удобном случае, даже если бак
почти полный. Этой ночью, достигнув Алдана, проехав за день 683 км, мы
благоразумно заночевали недалеко от поселка.
Утро встретило нас усилением мороза, датчик показал минус 49 градусов и
остановился, так как закончилась шкала. Температура в салоне достигла
отметки 9 градусов, пока в плюсе. Появились затруднения с началом движения
после ночевки, мосты стали замерзать. Благо, что перед поездкой, в
трансмиссию, масло мы залили специально зимнее. От мороза, колеса
приспустили и замерзли. При начале движения, было ощущение, что они
квадратные. Только тронулись, немного проехали медленно, чтобы разогреть
мосты, начали набирать скорость, как Крузер закипел и встал. Замерз тосол
А40 прямо на ходу в шланге большого контура. Когда, устранив неполадку,
достали банку тосола из собачника машины, чтобы долить, то он оказался также
замерзшим. Ковыряли, грели его, бросали кусками, поехали дальше.
Морально-психическое состояние оставляло желать лучшего. На этом участке еще
попадались Камазы, на наши дурацкие вопросы, как тут выживать, они
недоуменно пожимали плечами и смотрели на нас как на придурков. Наверное,
если негра из тропиков закинуть к нам в Приморье, он впервые увидев снег,
будет задавать нам такие же идиотские вопросы. К вечеру мы, наконец,
достигли Якутска и даже умудрились проскочить его мимо. Оказывается, что
Якутск находится на другой стороне реки Лена, а моста через реку нет. Зимой
в город попадают по льду реки, а летом на пароме. На трассе нет даже
указателя, что где-либо есть переправа. В полной темноте в сплошном тумане,
мы поехали преодолевать реку, долго плутали по торосам среди кос и островов
и наконец попали в город. В Якутск мы решили заехать, чтобы привести машины
и себя в порядок, так как пять дней пути не прошли ни для кого даром, короче
мы решили устроить дневку. В город мы попали около полуночи, по плану нужно
было найти теплую стоянку и место для ночлега. Ни того, ни другого мы не
нашли, город словно вымер, мороз около 50, не у кого даже было спросить. Мы
решили оставить все на утро, вернулись обратно на реку и заночевали прямо на
льду реки, в метрах двухстах напротив набережной. До этого дня, каждый вечер
мы собирались в собачнике Крузера, вытряхивая из него весь хлам на улицу и
превращая на время в кают-компанию. В этот вечер мы тоже собрались на ужин.
На улице холод и непроглядная тьма. В лицах товарищей я видел усталость,
сомнение и напряженность. Признаться в этот вечер, и у меня проснулись
сомнения относительно, успеха нашего предприятия. Экипажи измотаны, техника
угасает на глазах, есть над чем подумать. Стены и пол в Крузере, несмотря на
утепление, отдавали могильным холодом, пролитый чай, замерзал на полу
моментально. Газовая печь, которой мы пользовались, стала работать
нестабильно, требовалось постоянно подогревать газовый баллон, от которого
она питалась. Пока разговаривали я случайно прислонил ботинок к стенке, ногу
прихватило так что я ее потом еле отогрел (после этого инцидента я натянул
валенки и уже до конца поездки из них не вылезал). Наконец мы расположились
на ночлег, каждый в своей машине. Но приключения продолжались. Ночью Вадиму
понадобилось выйти на улицу. Надо сказать, что это очень неприятная
процедура. Несколько часов ты пытаешься согреться остатками тепла и тут
нужно опять вставать и идти в черную мерзлоту. Брр: В общем Вад проснулся и
пытаясь согреться перед выходом на улицу, стал подтягивать повыше заднюю
дополнительную самодельную печку, которая также как и основная запитана на
тосоле. После определенных усилий с его стороны она поддалась и струя
теплого воздуха немного изменила свое направление, отдавая драгоценное тепло
по назначению. И тут отрывается шланг и струя горячего тосола, обжигая и
обдавая паром, рванулась наружу. Началась борьба за живучесть. Вадим заткнул
кипящее отверстие руками и начал орать благим матом. Надо заметить, что от
внезапного стресса у Вада все сократилось и то ради чего он собирался на
улицу угрожало произойти немедленно. Он стоял перед выбором или отпустить
шланги и броситься к спасительному выходу или держать шланги и кх..гм..из
последних сил терпеть. Вот как бывает при каких обстоятельствах проверяется
дух человека. Нужно было заглушить двигатель, но Вад держа обжигающие шланги
обеими руками не мог этого сделать. Андрей проснулся, но из за пара, темноты
и криков Вада никак не мог понять что происходит. Позже, анализируя все что
произошло, немного включив воображение можно представить подводную лодку
времен первой мировой войны, которую зацепила глубинная бомба, внутри
которой разыгрывалось нечто подобное. Андрей наконец поняв, что от него
требуется, рванулся в передний отсек и повернул ключ зажигания. И: ничего не
произошло. Двигатель все также монотонно работал, брызги тосола, извергая
пар, все так же летели в стороны, Вад все так же продолжал орать. Дело в
том, что накануне вечером отказала от холода единственная электронная
запчасть на Крузере. Он стал глохнуть на холостых оборотах и устраняя эту
неисправность они кинули <соплю> напрямую на магнитный клапан насоса
высокого давления. Эпилог этого инцидента выглядел так: Вад на шлангах как
было сказано выше, а Андрей перепрыгнув через передние сиденья головой
вперед, ногами вверх, лицом упершись в педали, руками пытался нащупать в
темноте злосчастный провод, наконец вырвал его из разъема зубами. Классика:
Утро встретило нас бодрым и жизнерадостным женским голосом по местному
радио: < С добрым утром! Сегодня температура в городе минус 46-48
градусов:>.

 

[X-tream]

С трудом разогнув конечности, я вылез из спального мешка и через
полузамерзшее лобовое стекло увидел любопытное зрелище. Мимо нас, совершая
утреннюю пробежку, пробегал человек. Закутанный в шарф, в запотевших очках,
рядом с ним бежала, видимо принадлежащая ему собака, непонятной породы.
Американцы на Луне, удивились бы наверное меньше, увидев подобное (говорят
они там и небыли). Нам стало немного стыдно за вчерашние сомнения. Обсудив
со смехом вчерашние злоключения, мы двинулись в город. Якутск встретил нас
непроглядным туманом. Двигаясь с включенными фарами по незнакомым улицам, мы
с любопытством вращали головами, впрочем мало что извлекая из густой дымки.
Основной нашей задачей было найти место для ремонта. И мы его нашли.
Остановились мы в таксопарке, где нам любезно выделили место местные жители.
Пока шел ремонт, Анатолий Иванович снова проявил свои дипломатические
способности, и все закончилось грандиозным банкетом. Дого-вор о дружбе,
обмен адресами, прерывались лишь поездками в магазин. Подъехали посмотреть
на нас даже местные авторитеты < из бригады>, очень вежливо
поинтересовавшись целью нашего визита. < Откуда, мол, хлопцы будете?>. Но
ремонтом мы все же занимались плотно, несмотря ни на что. Вечером, как нас
не уговаривали наши новые друзья остаться, мы решили двигаться дальше. Снова
форсировав реку Лена, мы двинулись на Магадан. Начался самый трудный участок
нашего путешествия. Холод: Космический холод нам теперь не забыть никогда.
Холод в Сурфе был такой, что струя теплого воздуха печки, направленная вверх
отразившись от лобового стекла превращалась для наших лиц в мерзлый северный
ветер. Руки в перчатках примерзали к рулю. Я, управляя машиной, был одет во
всю одежду какая была, сверху укутавшись спальним мешком, руки в перчатках
старался держать снизу руля. Нос отморозил прямо на ходу. За бортом было
более пятидесяти пяти градусов ниже нуля по Цельсию. Градусник который
находился на панели приборов температуру в салоне показывал плюс 5 градусов,
немного далее, в метре позади нас, тосол в канистре превратился в глыбу
льда. О том чтобы спать лежа в заднем отсеке не могло быть и речи, теперь
спали сидя впереди, скорчившись над ручейками скудного тепла от печки. Чтобы
хоть немного поднять температуру в салоне, сразу после передних сидений
натянули перегородку, отгородившись от задней части, которую полностью
заморозили. Становясь на ночевку, больше не собирались вместе, чтобы лишний
раз не открывать двери. На стеклах намерз слой льда, как на старых добрых
советских трамваях зимой. Стены салона также промерзли насквозь и покрылись
слоем инея. Мы зажигали свечи, чтобы немного греть над ними негнущиеся
пальцы. Выдыхая воздух перед принятием вечерней стопки водки, из за пара
плохо видно было саму водку. Переживания исчезли, остались одни рефлексы.
Почти животное состояние, когда размышления уходят, и мозг реагирует только
на позывы тела. Про работу двигателя и процессы происходящие в нем, я даже
не задумывался, он жил своей жизнью, словно понимая что сейчас не до
капризов. Мы обратили внимание, что все простуды, насморки исчезли очень
быстро, ранки и порезы на пальцах заживали прямо на глазах. Позже, этот
эффект мороза мы обосновали тем, что бациллы и прочие микробы не хотят жить
в таких условиях. После Якутска 3 января кое как преодолев 190 км мы
остановились на ночлег в поселке Чурапча. Очень пригодился кусок брезента,
который нам дали в дорогу друзья в Якутске. При остановке, накинув брезент
на капот и лобо-вое стекло, мы добивались того, что температура в салоне
поднималась на 4-5 градусов.
Следующие два дня были самые трудные. Шутки кончились. Появилось состояние
отупе-ния, смешанное с вялым желанием побыстрее отсюда выбраться. Однако
даже при таком состоянии, я удивлялся себе, что я не потерял способности
удивляться. Мы неуверенно двигаемся вперед на наших жалких, насквозь
промерзших автомобилях, на улице минус 54 градуса, и тут видим два
человеческих силуэта, спокойно вышагивающих вдоль дороги. Походка
неторопливая вразвалку, уши на шапках подняты вверх. Люди идут на работу. До
работы 14 километров. <Холодно сегодня однако:>. На ум приходит поговорка:
<Что, русскому хорошо, то немцу смерть>. Вообще в тех местах езда стопом
едва ли не единственный способ передвижения. Правда машин на трассе
маловато. На перегоне Хандыга - Усть-Нера нам встретился один единственный
встречный Уазик. Как мы заметили Уазики 452 в тех местах самое популярное
транспортное средство. С двойными стеклами, хорошо утепленные, с двумя
печками в салоне они вполне адаптированы к местным суровым условиям. Днем
сверху перевала, за много километров отлично видно и слышно как внизу по
долине несется такой вот Уазик, оставляя за собой шлейф, подобно спутной
струи у самолета в стратосфере. Этот шлейф несколько минут не оседает и
висит в морозном воздухе, словно хвост кометы. Не доезжая Хандыги к нам
подсел пожилой якут. Он живо интересовался нашей техникой, нами, задавал
много вопросов. Нам тоже было интересно слушать его. Он большую часть жизни
проработал механизатором в Хандыге. За окном то и дело мелькали брошенные
поселки, я не удержался: < Ну и как тут жилось при коммунистах?> После
небольшой паузы ответ был хитро уклончивым: <Я политика читай мало, много
было хорошо, много плохо:>. Справа виднелись развалины какого то
предприятия. < А сейчас при демократах, как?>. < Ничего хорошего:>.
Через некоторое время мы достигли и переправились через реку Алдан. Моста
через эту реку нет, летом говорят, ходит паром. Природа вокруг производила
впечатление нереальности. Сосны и ели покрытые толстым слоем инея казались
фантастическими ледяными фигурами, суровыми, угрюмыми, но как в сказке
красивыми. Ночевать остановились не доезжая 20 км до Кюбеме. Утро нас
порадовало прохладой в минус 62 градуса и перспективой остаться без топлива.
Дело в том, что в последний раз мы заправлялись на Крест-Хальджае, следующая
заправка была на Хандыге, мы там заправляться не стали, рассчитывая
заправиться на Кюбеме. На Кюбеме мы прибыли проехав почти 400 км, и после
ночевки с работающими двигателями баки у нас были почти пусты. После
указателя Кюбеме, мы проехали около километра, но заправки не обнаружили,
вернее сказать, что мы вообще ничего не обнаружили ни домов не людей,
ничего. Судя по карте, на Кюбеме находится развилка. Федеральная трасса
уходит на север на Усть-Неру, а старая трасса на восток через Оймякон.

 

[X-tream]

Потом
эти дороги снова соединяются уже в Магаданской области. Федеральная трасса
получается длиннее километров на 150-200. Ближайшая заправка на федеральной
трассе - Усть-Нера. До нее нам топлива даже с учетом наших резервов, могло
не хватить. Поэтому мы решили двигаться на Оймякон, дорога короче, да и судя
по карте ближайшая заправка не так далеко. Мы свернули с федеральной трассы
вправо, преодолев какую то речку и двинулись вперед. Примерно через километр
мы наткнулись на поселок, вернее на то, что от него осталось. Как оказалось,
это и было Кюбеме.
Дома стояли брошенные, некоторые даже со стеклами в рамах. Жилых домов
осталось один-два. И как ни странно там была действующая заправка. Помещение
заправки- это старая желез-нодорожная цистерна внутри которой находился
человек. Он то нас и отговорил ехать дальше на Оймякон. Он объяснил, что
дальше дороги нет, вернее она есть, но брошена. Ее никто не чистит, мосты
разрушены. Прорываются туда в случае необходимости на <Уралах> и вездеходах.
Мороз давил за шестьдесят градусов, долго обсуждать и думать не было
возможности, мы развернулись и поехали обратно на федеральную трассу,
предварительно заправив полные баки. И тут произошло самое страшное, что
могло произойти. Кульминация всех неприятностей. Мы с Анатолием Ивановичем
двигались на Сурфе вторыми, вслед за Крузером. Я начал замечать, что стала
пропадать тяга и мы стали постепенно отставать. <Наверное мосты подмерзли
пока стояли на заправке> успокаивал я себя. Вадим видимо сразу не заметил
наше отставание и вскоре Крузер скрылся из виду далеко впереди. Произошел
первый сбой в работе двигателя. Он просто на мгновение заглох и запустился
снова. <Не может быть..>, я поработал педалью газа, двигатель отреагировал
адекватно. <:Уф:Показалось. Это наверное нервы..> В следующий миг дизель
остановился. Мы катились по дороге, с каждым метром замедляя движение.
Наступила незнакомая зловещая тишина. Когда в тупых американских боевиках
очередной придурок падает с небоскреба или с отвесной скалы выглядит это
так. На перекошенной роже крупным планом показывают выпученные вылезающие из
орбит глаза и из оскаленной пасти вырывается истошный леденящий крик
<ННЕЕ..ЕЕ..ЕТТ!!!> и все это замедленно удаляется в бездну. В этот момент в
черепе этого бедняги, скорее всего, происходят те же процессы что творились
и у меня в те секунды. Надо признать, что здесь я немного запаниковал.
Появилось ощущение нереальности всего происходящего. Мозг отключился
полностью, рука сама рванулась к ключу зажигания. Несколько секунд Сурф
издавал агонизирующие звуки и наконец затих окончательно. Мы молча
переглянулись и в глазах Анатолия Ивановича я заметил несвойственную ему
тоску, какая бывает наверное у загнанных лошадей, когда их хотят
при-стрелить. Нужна была срочная реанимация, примерно минут через десять
Сурф превратился бы просто в глыбу мерзлого железа. На размышления и эмоции
времени не было и встряхнув оцепенение мы начали действовать. Над причиной
остановки двигателя голову ломать долго не пришлось. С трудом сдернув
окоченевший, негнущийся шланг с топливного фильтра, мы увидели куски льда и
парафина. Соляра перемерзла в трубках, в баке, в фильтре. Наша задача
заключалась в том чтобы запитать насос высокого давления топливом из
канистры, которая находилась в салоне. На первый взгляд ничего сложного, но
когда мы начали заводить шланг под капот, то шланг:сломался. Да, он просто
взял и сломался от мороза, как спичка или зубочистка. Сделали еще одну
попытку с тем же успехом, шланг просто крошился в руках. Наконец, засунув
под капот канистру, коротким куском шланга через маленький прозрачный фильтр
тонкой очистки, мы смогли подать топливо на насос. Двигатель с трудом
завелся. Мы перевели дух, сжались в кабине над воздуховодами печки.
Расслабиться не пришлось, так как из под капота раздался скрежет. Это дал о
себе знать, успевший перемерзнуть насос гидроусилителя. Когда открыл на нем
крышку, оттуда полезла красная шуга, смесь декстрона со льдом. Впрочем,
покрутив влево вправо руль, от посторонних звуков удалось избавиться и
циркуляция гидрожидкости восстановилась. Тут подъехал, заметивший наше
отсутствие Вадим. У него был в запасе еще один шланг и взгромоздив канистру
с топливом на переднее пассажирское сиденье, нам наконец удалось протянуть
новую топливную магистраль. Надо было двигаться, чтобы быстрее выбраться из
полосы такого жуткого холода. Но неприятности на этом не кончились. Немного
проехав, я обратил внимание, что канистра пустеет очень быстро, гораздо
быстрее чем можно было предположить. Тут меня осенило. Обратка! Как я мог
забыть! Три четвертых топлива, которое прокачивает насос, возвращается опять
в бак по обратке. Я глянул на стрелку топлива, она зашкалила. Так как я
недавно заправился почти полностью, то соляра из канистры в салоне, быстро
перетекала по обратке в основной бак, быстро переполняя его. Остановились, я
выглянул, открыл пробку бака. Так и есть. Полузамерзшая каша полезла на
улицу. Решили попытаться сбросить топливо из основного бака снова в
канистру. Но это оказалось не так то просто. Соляра была слишком густая и я
воспользовавшись <воровским> шлангом никак не мог ее закачать. Наконец после
нескольких попыток попытался дунуть в другую сторону и окатил себя с головы
до ног этой мерзкой холодной гадостью, попало даже за шиворот. Отплевываясь
и ругаясь, немного погревшись в салоне, решили пойти другим путем, взяв
оставшийся у Вада последний кусок шланга соорудить новую магистраль обратки,
которая сбрасывала бы топливо не в основной бак, а в канистру. Так мы и
сделали. Через полчаса далеко не облагораживающего труда обмороженные,
содранные пальцы наконец сделали свое дело. <Воровской> шланг, который
остался торчать в баке и про который вспомнили позже, превратился в согнутый
напополам лом. Извлекали его оттуда соответственно, при помощи ног и самых
изощренных ругательств.
Наконец снова двинулись вперед. Спустя некоторое время, дорога кончилась и
мы поехали по зимнику, по тайге, по болотам, по тундре. Летом, скорее всего
этот участок для легковых машин непроходим. Тут случилась неприятность с
Крузером. Мы на Сурфе двигались впереди, уже смеркалось, в зеркало я
заметил, что свет фар второй машины исчез. Проехав еще немного, я
остановился чтобы подождать. Но Крузер так и не появился. Забеспокоившись,
мы развернулись и поехали на поиски и вскоре нашли его. Он лежал почти на
боку, в глубоком снегу немного в стороне от дороги, без всяких шансов
выбраться самостоятельно. Вадим немного приотстав от нас, добавил скорости
чтобы догнать. На всем ходу из за поворота выскочил на развилку двух дорог и
пока полушария в голове думали в какую сторону свернуть, Крузер по
биссектрисе вспахал снежную целину, едва не опрокинувшись. Повозившись минут
пятнадцать, нам удалось извлечь пыхтящего ржавого монстра из цепких снежных
объятий тундры. В Усть-Неру попали уже ночью. Это довольно крупный поселок,
расположенный на слиянии рек Индигирки и Неры. Несмотря на то, что это место
северней километров на 150 Оймякона, здесь было несколько теплее - минус 47
градусов, правда с ветерком. Когда мы промерзшие, голодные и злые,
пропахнувшие топливом и выхлопными газами, ввалились в придорожный
магазинчик и потребовали водки, на лице продавщицы отпечатался неподдельный
ужас. Наши лица небритые, грязные в разводах сажи, масла и соляры доверия не
вызывали. Еще мне запомнилась Усть-Нера тем, что там оказалось самое дорогое
топливо на всей трассе. 23 рубля за литр, это дороже в среднем на 4- 5
рублей чем в Хабаровском крае и на 3 рубля чем в Якутии. Как ни странно
самое дешевое топливо оказалось в Магадане- 17,5 рублей за литр, абсолютный
рекорд. Заправившись, мы из последних сил поплелись дальше и вконец
измотанные заночевали где то у границы с Магаданской областью. В этот день
мы проехали 451 км. Проснулся я оттого, что в замерзшее окно стучал,
приплясывая Вадим. По его лицу я понял, что есть хорошие новости. <На улице
тридцать градусов!!!>. Это действительно было радостное известие. После
всего, что было, 30 градусов были для нас, пляжной комфортной температурой.
Но была и плохая новость. Ночь прошла не без приключений. Ночью встав на
ночлег, накрыв машину брезентом, чтобы было теплей, Вадим с Андреем приняли
вечернюю дозу алкоголя, после чего Вадим сразу отключился. Андрюша прикурил
сигарету, но вдохнуть порцию яда сил уже не хватило, он тоже провалился в
тяжелый сон. Горящая сигарета выпала из ослабевших пальцев и упала на
сиденье между ног. Первым проснулся Вадим от того, что нечем было дышать.

 

[X-tream]

Нечем было дышать от сплошного дыма, от которого к тому же ничего не было
видно. Ничего не соображая, Вадим толкнул дверь на улицу. Тут же, получив
доступ воздуха, рванулся столб пламени между ног у Андрея. Андрей тоже
очнулся и они одновременно вывалились на улицу, как два танкиста из
подбитого танка. Вад принялся тушить машину, а Андрей тушил себя, катаясь по
снегу и пытаясь сбросить горящие ватные штаны. В это время мы в Сурфе мирно
спали не подозревая какие страсти разыгрались с нами рядом. Но все
закончилось благополучно, если не считать , что сгорело пол сиденья в
Крузере, да Андрюша до конца поездки приобрел походку враскоряку, как у
старого морского волка. Так, что нарушая технику пожарной безопасности,
можно остаться без гениталий. Помните об этом, граждане. Дальше двинулись по
легендарным местам, в которых сгинула не одна тысяча наших
соотечественников. Сусуман, Ягодное, Оротукан знакомые по рассказам Варлама
Шаламова и прочих сидельцев, появлялись и исчезали на дороге. Морозы
отпустили и по мере приближения к морю термометры неуклонно ползли вверх.
Снова удивляла заброшенность этих мест. Все, что было создано упорным трудом
многих поколений, стало никому не нужным. Предприятия, прииски, артели,
комбинаты по сиротски жались к дороге, чернея выбитыми окнами. Лишь лозунги
Советских времен, нетронутые временем, напоминали, что здесь были и другие
времена. Лучшие или худшие не мне судить. Остановились возле памятника
погибшему самолету. Три молодых парня улыбаются с фотографий. Дата - 1942г.
Оказывается там, где мы едем, проходила воздушная трасса, по которой во
время войны гнали из Америки по ленд-лизу самолеты на фронт. И раньше и
сейчас не очень охотно говориться, что победа в той войне начиналась здесь,
с кайла зэка в золотых рудниках. Заночевали в трехстах километрах от
Магадана, проехав за день 552 км. На следующий день после обеда уже были на
месте. Магадан встретил нас суровой температурой в минус 16 градусов. Итак,
7 января 2006 года, преодолев 4857 км, наши потрепанные автомобили наконец
достигли цели нашего путешествия. Магадан - столица Колымского края с
населением 120 тысяч человек. Если с нашим Комсомольском все предельно ясно,
то что 12 июня 1932 года пришел пароход, с него высадились комсомольцы и
этот день считается днем города и назван в честь своих строителей, то с
Магаданом немного по другому. Город начался с поселка организованного в 1929
году из нескольких домиков. Поселок строился десять лет и в 1939 году
получил статус города. Насчет названия сложнее. На сегодняшний день есть
больше двадцати версий, противоречащих друг другу, значения этого названия.
Но факт остается фактом, никто точно не может сказать, откуда взялось это
название и что оно означает. Город сам по себе интересный, в
противоположность тому, что видели по дороге, Магадан живет и развивается.
Интересно, например то, что зимы в общем мягкие, ниже 25 градусов мороза
термометр опускается очень редко, тем не менее, вечная мерзлота
присутствует, дома стоят на сваях. В городе очень мало деревьев, особенно
лиственных. Все старые дома, сталинской постройки, сделаны без балконов,
видимо для экономии тепла зимой. Отношения между людьми, наверное в силу
изолированности, тоже несколько отличаются от жизни в наших широтах.
Неоднократно наблюдали машины во дворах с ключом зажигания в замке и с
заведенным двигателем в отсутствие хозяина. Присутствует также привычка
оставлять свой автомобиль во дворе на ночь без сигнализации. Бросают в
салоне на сиденье ценные вещи. Чтобы так поступать в нашем Комсомольске надо
быть большим оптимистом. <Не по понятиям> люди живут, заключили мы. Из
разговоров выяснили, что со всем маргинальным элементом, власти здесь
обходятся <не по людски>. Благо, Колыма начинается за чертой города. Вобщем
повыкорчевывали эту публику здесь всерьез и надолго. С наркоманами правда
никак не могут до конца разобраться, но они здесь какие то совсем
безобидные. Бомжей тоже не видели. Вообще они конечно есть, но только вместо
собирания пустых бутылок они бегают с лотками по таежным речкам. Намоют
немножко и жизнь продолжается. Власть, местных за такие штучки сильно не
душит, потому что все намытое все равно попадает куда надо по назначению.
Еще интересно, что машины ввозятся сюда беспошлинно. То есть, если
какая-нибудь Камри у нас стоит 5-6 тыс у.е., то в Магадане, такая же
обходится примерно 3 тыс. Правда есть маленький нюанс. В техпаспорте стоит
отметка: <Для эксплуатации только в Магаданской области>. Но это
расстраивает здесь совсем немногих. В городе у нас много родственников и все
дни были насыщены культурной программой. Запомнился, построенный на горе
огромный памятник по проекту Эрнста Неизвестного. <Маска скорби>-
стилизованное лицо плачущего человека, а вместо слез, человеческие головы.
Снова занялись ремонтом своей техники. У Сурфа после осмотра обнаружилось,
что в подвеске все сделанное из резины - пыльники, сальники, сайлентблоки,
все превратилось в лохмотья. Отовсюду лилось, струилось, капало. С Крузером
было и того хуже. При работающем двигателе, топливо каким то образом
попадало в картер, масло разжижалось, давление в системе пропадало.
Внимательно все осмотрев и оценив, пришли к печальному выводу, что Сурф
нуждается в серьезном ремонте, а Крузер в пределах имеющегося у нас времени
и ресурсов отремонтировать и подготовить к обратной дороге невозможно.
Решили оставить Крузер в Магадане до лучших времен и возвращаться домой на
одной машине. Четы-ре дня Андрей не выбирался из под Сурфа, а мы колесили по
городу в поисках запчастей. Все, что можно было заменить или отремонтировать
мы сделали. Топливные трубки от бака до двигателя протянули внутри салона.
Топливный фильтр перенесли и закрепили прямо над выхлопным коллектором, по
нашим расчетам тепло от него должно было препятствовать перемерзанию топлива
в фильтре. Поставили дополнительные стекла на лобовое стекло, а также на
боковые двери. Время пролетело быстро, настал день отъезда. Машина с учетом
того, что нагрузка увеличилась вдвое, а рессоры после всех передряг сильно
просели, выглядела сильно перегруженной. Теперь уже отлично зная, что нас
ждет впереди и к чему может привести лопнувшая рессора, решили, что Вадим
останется и полетит домой на самолете, тем самым уменьшив вес груза и
повысив шансы всех остальных. Наконец, попрощавшись с родней и с Вадом, 11
января 2006 года в 19 часов 20 минут, мы тронулись в обратный путь. Исходя
из того, что у нас осталась одна машина, мы выбрали следующую тактику.
Решили идти ходом, без ночевок, останавливаться только для заправки и в
случае крайней необходимости. Знакомые поселки, перевалы, речки и реки
замелькали в обратной последовательности. Машина вела себя нормально и
поводов для беспокойства пока не было. Основной задачей, как мы считали,
было как можно быстрее проскочить Якутию с ее свирепыми морозами, а дальше
уже не пропадем при любых обстоятельствах. Двигаться без ночевки оказалось
намного эффективнее. За сутки мы преодолели больше тысячи километров и
следующим вечером были уже в Усть-Нере. Приближаясь к Оймякону,
приготовились снова испытать шестидесятиградусный мороз.

 

[X-tream]

При остановке
обратили внимание, что задние рессоры совсем просели, зад машины сильно
опустился. Стало понятно, что в любой момент может произойти непоправимое.
Решили избавиться от всего, что хоть немного весит и на данный момент и не
представляет для нас решающей ценности. Противооткатные бруски, столик,
вода, тосол, масло, часть пищеблока - неполный перечень того с чем пришлось
расстаться. Весь остальной груз переместили как можно дальше вперед. Зад
сильно не поднялся, но в целом машина стала идти немного легче. Как потом
оказалось, на правой рессоре лопнули два листа и мы были на волосок от
крупных неприятностей. А пока мы находились в районе Оймякона. Как ни
странно, но температура была не такой уж и суровой. До самого Якутска
столбик термометра так и не опустился ниже 47 градусов. Так что мы немного
расслабились и стали позволять себе иногда остановки для отдыха.
Останавливались, также когда видели интересные места. Например, до сих пор
не пойму назначения огороженной низким забором площадки, на которой были
совмещены, казалось несовместимые предметы. Большая, примерно два метра
высотой красная звезда, перед ней небольшая трибуна - символы
советско-коммунистические, а рядом присоседились шаманского вида столбы типа
тотемов с непонятными узорами и надписями. Немного позже остановились перед
еще одним странным сооружением. С виду небольшая часовня, явно религиозного
назначения, но увенчана опять таки красной звездой. В этих местах при
Сталине, наверное даже шаманы были коммунистами. Часто видели полудиких
якутских лошадок, которые напоминают пони. Они мирно ковыряют копытами
мерзлый наст и чего-то там кушают. На людей почти не реагируют, только
смотрят удивленно и нехотя отходят в сторонку. В одну из ночей произошел
курьезный случай. Мы двигались, Андрей был за рулем, я спал на заднем
кресле, Анатолий Иванович дремал на переднем. Вдруг из ночной холодной мглы
в свет фар попало крупное рогатое животное. Анатолий Иванович еще не
проснувшись, повинуясь инстинкту старого охотника, уже кричал: <Тормози!
Ружье! Где ружье!> Ружье было у меня. Ничего не понимая, схватив ружье, я
вслед за Анатолием Ивановичем уже лез на улицу. <Что! Кто!, Куда!> дергая
затвором вопил я. <Олень! Олень!!> Перед нами, остолбенев от страха, вылупив
на нас глаза, действительно стоял олень. На шее у него висел колокольчик, а
рядом паслось целое стадо его товарищей. От колокольчиков стоял непрерывный
звон. Мы огляделись на предмет, чтобы нас никто не видел при покушении на
жизнь рогатого скота, сели в машину и поехали дальше.
Читайте! Это еще не все, будет окончание!!!

Долгожданое продолжение от Анатолия!!!
Вечером 13 января, мы наконец достигли Якутска. В город сворачивать не
стали, двинулись дальше, теперь уже на юг. Уже показалось, что все трудности
позади и еще немного и мы прорвемся в наши теплые края. Но в Нижнем-Бестляхе
наш датчик температуры снова зашкалило, на заправке градусник показывал 55
градусов. Опять вернулось чувство тревоги. Вся надежда была на нашу
истерзанную технику, помощи в случае чего ждать неоткуда. Но Сурф вроде пока
пыхтел бесперебойно. Так как топливные шланги теперь шли через салон, мы
имели возможность наблюдать и даже руками чувствовать пульсацию, начинавшей
густеть соляры. Вскоре стало заметно, что шланг со стороны бака стал
покрываться инеем, затем слоем льда и на глазах эта корка поползла вперед в
сторону двигателя. Ближе к полуночи, температура за бортом все продолжала
падать, а наше напряжение возрастать. Корка ползла вперед, мы не знали что
делать, наивно пробовали даже в пять рук держаться за шланг, чтобы своим
теплом, хотя бы немного остановить замерзание. Газовую горелку, помня
предыдущий инцидент с Крузером, применять не стали, да и понимали, что это
вряд ли поможет. Еще через четверть часа лед миновал передние сиденья и мы
поняли, что ждать осталось недолго. И действительно, вскоре двигатель начал
<подтраивать>, терять обороты и наконец заглох. На этот раз, без всякой
паники, без лишних разговоров, все начали действовать как слаженный
аварийный расчет. Сдернули трубки с топливного фильтра, знакомая картина -
лед и парафин. Но трубка в бак продувалась свободно, значит просто фильтр
забился шугой и не пропускал топливо через себя. Соединили трубки в обход
фильтра через прозрачный фильтр тонкой отчистки и поехали дальше. Но
приключения продолжались. Проехав, совсем немного чуть не налетели в темноте
на замерзший, стоявший на дороге без всяких огней Крузер 80. Рядом с ним
метались две тени, размахивая руками. Один был одет в осеннюю ветровку,
легкие штанишки и паркетные туфельки. Оба посинели от холода. Мы
остановились. История один в один, как произошла с нами двадцать минут
назад. Перемерзла соляра. Шланги продули, фильтр отогрели. Осталась одна
проблема, когда они встали, то крутили стартером, пока не разрядили насмерть
аккумуляторы. Так как аккумуляторов 2шт и оборудование 24v, было непонятно,
как их прикуривать. Сначала подзарядили один, потом второй, после чего он
завелся самостоятельно, а мы поехали дальше. Минут через десять они нас
нагнали и поморгали фарами. Мы снова остановились. <Парни! Через пять минут
старый новый год. Давайте к нам!>
Мы не отказались. Через минуту сидели в Крузере, ели оленину, пили
шампанское. Ребята ехали из Якутска в Нерюнгри по делам. Это для них столь
же обычное дело, как ехать из Владивостока в Уссурийск, поэтому их
экипировка явно не соответствовала, с нашей точки зрения, окружающей среде.
Попрощавшись, тронулись дальше. Ночь и утро прошли спокойно и к обеду мы
достигли границы с Амурской областью. Тут Якутия послала нам прощальный
привет. Я присел перед капотом посмотреть состояние подвески. Пыльники
шаровых, снова были все драные. Чтобы посмотреть состояние пыльников
приводов, я крикнул: <Андрей! Выкрути руль!> Колеса стали медленно
поворачиваться, пыльники были целые, я уже удовлетворенно вздохнул, но тут
почти одновременно раздались два щелчка. Когда колеса почти уперлись в
ограничители, оба пыльника лопнули прямо у меня на глазах. <Тьфу, черт!
Лучше бы не смотрел>. Въехали в Амурскую область, градусник пополз
постепенно вверх. Скоро добрались до Тынды. На улице 25 градусов, мы совсем
расслабились. На Тынде есть развилка, дорога уходит влево вдоль Бамовской
ветки. Если свернуть на нее, мы попадем в Комсомольск с севера, а не с юга,
как если ехать по федеральной трассе. При этом можно сократить примерно 200
километров. Заманчиво. Но, расспросив местных водителей, пришли к выводу -
не стоит. Та же история. Дорога брошена, не чистится, заправок почти нет. С
учетом нашего положения, решили не рисковать и двинулись тем же путем, каким
приехали сюда. Настроение теперь было приподнятое, мы вспоминали и обсуждали
наши приключения, Магадан, новых друзей. Было не до этого, а сейчас
вспоминали разные истории, услышанные во время поездки. Например рассказ
Коли, нашего нового друга в Магадане, часть из которого стоит воспроизвести.
Надо сказать, что в Магаданской области, помимо беганья по речкам с лотком,
есть еще один вид собирания дикоросов. Примерно, как в Приморье, корневание
женьшеня. Это поиски бивней мамонта. Да, да бивней мамонта. Килограмм такой
штуки стоит( не помню точно) реально дорого. С учетом того, что бивень может
достигать 60-80 кг и больше, то суммы вырисовываются заманчивые. И многие
периодически заболевают этой лихорадкой. В общем, Коля наслушавшись историй,
что где то в устье Колымы, в определенное время, в определенном месте, всего
на несколько дней в году, море то ли отступает, то ли что то с ним
происходит( ну не помню точно). Короче оголяется дно и там целый Клондайк
этих костей. Подельщиков долго искать не пришлось. Ну кто у нас не хочет
много, сразу и почти ничего не нужно делать. Сказано, сделано. Набрали
топлива, снаряжения, взяли мотор, добрались до какой то деревни и взяли
напрокат лодку. Сплавляться по Колыме, это я вам скажу не в пруду с
девочками бултыхаться. По рассказам, река местами стремительная с
водоворотами, очень холодная, кругом вечная мерзлота. Северный полярный круг
давно позади. Но наши герои, невзирая на всяческие трудности и опасности
двигались к своей цели. И вдруг на одном из изломов реки, в метрах двух от
уровня воды из обрыва подмытого берега торчит нечто такое, к чему они так
стремились. Экземпляр как надо в отличном состоянии. Одна проблема. Берег
высокий, с берега к нему не подобраться. С воды теоретически можно, но поток
на изломе просто бурлит, течение сильное и подводные камни. Возбуждению нет
границ. Немного посовещавшись, решили попытаться пройти под объектом, а Коля
схватит его и стащит в лодку. План прост и гениален. Сделали несколько
попыток, но без результата. Поток сбивает лодку и никак невозможно выдержать
курс. Наконец, собравшись, напрягшись разогнавшись вышли на глиссаду.
Томительные секунды: Коля изловчившись хватает бивень мертвой хваткой
и:остается висеть над черной смертельной водой. Одновременно с этим лодка
наскакивает на камень, нога от удара, разбрасывая брызги, вылетает над
поверхностью, мотор глохнет и все это крутясь, шумя, ругаясь исчезает за
поворотом. :Вот это и есть экстрим. Что творилось внутри Коли, когда он
одиноко висел на бивне мамонта над рекой Колымой за полярным кругом, это
вопрос к хорошему психиатру.

 

[X-tream]

Продолжение следует:..

Еще немного о мамонтах. У цивилизованной части населения Магаданской области
присутствует стойкое убеждение, что если найти целую тушу мамонта, то за нее
сразу дадут 1.000.000 долларов США. Причем даже делать ничего не нужно,
только найти и позвонить куда следует. Сразу прилетят, и у них будет
заветный чемоданчик с баксами. Только звонить нужно не нашим, а американцам.
Откуда там возьмутся американцы, непонятно, но чемоданчик у них будет точно,
в этом никто не сомневается. А если позвонить нашим? Если позвонить нашим,
то прилетят, заберут мамонта, заберут ружье, выпишут за что-нибудь штраф, но
денег не дадут точно. По шее дать еще могут, если будешь сильно возмущаться,
а мамонта перепродадут тем же американцам. Менее цивилизованная часть
населения ничего об этом не знает, возможно, некоторые и о существовании
долларов не догадываются. Рассказывают, что около одного из далеких
поселков, местные нашли целую замерзшую тушу мамонта. Когда весть об этом
просочилась до Магадана и туда ринулись заинтересованные лица, было уже
поздно. Пол поселка ходило в мохнатых телогрейках из шкуры, а собаки
догрызали последние кости. Ну, кто знал, что так получится. Таких и других
подобных историй мы слышали по дороге великое множество. Между тем, наш Сурф
миновал Хабаровск и неторопливо катился, приближаясь к Комсомольску. После
19 дней отсутствия, 16 января 2006 года в 5 часов утра, проехав 9 667 км,
мы, наконец, снова ехали по улицам своего города. Вадим прилетел за день
раньше. Назад мы доехали за 4 дня, потому что двигались без ночевок. Топлива
сожгли на 150 литров меньше, по той же причине. В общем, закончилось все
благополучно, если не считать, что теперь нужно думать, как эвакуировать
Крузер. Ну, а пока мы дома, работаем, живем и вспоминаем, как мы ездили в
Магадан.

Дааа!
Относительно давно советский историк Гумилев (сын того самого) в
научно-популярном труде ввел такой термин "пассионарии". Это такая часть
народа, которая без "башни". Именно этот безбашенный народ ходил за
"зипунами", да женами на турок, тамерланил, чингисханил,
александро-македонил и, вообщем-то, при любой возможности улучшал нашу
людскую породу свежими генами При этом, они заведомо знали, что половина
домой не вернётся.
Снимаю шляпу, но сдается мне, что это про вас. Историк считал, что в истории
всё закономерно и повторяемо.
Удачи и с уважением,
ЗЫ: Напиши, пжлста, как он с мамонта слез

: Да, сняли Колю его товарищи. Починились, завелись и захода с третьего, он
спрыгнул к ним в лодку. Но повисеть пришлось достаточно. Бивень так добыть и
не смогли, он вмерз намертво. Клондайка они тоже в тот раз не нашли. Но это
не значит, что его нет.

Мужики, читал и плакал и мысленно был с Вами. Я был на этой дороге летом и
знаю, что там за сутки может пройти две машины. "ЕСЛИ ЧТО" - то рассчитывать
можно только на свои силы. На таких мужиках, как Вы Россия держится. Вообще
то, что Вы совершили - это образ жизни и желаю Вам великолепных
сногсшибательных походов (и отчетов). Огромный Вам респектище!!!
Для информации - один из самарцев, кто был с нами на Шантарах сейчас идет на
собачьих упряжках на северный полюс (их двое). Давайте пожелаем им удачи.
И еще вспомнился случай. В 1982 году (время БАМА и героизма) я работал
топографом на севере. Родине потребовалось в декабре закончить объект, и я сказал "Есть!" Мороз шкалил за 50, мы ехали на вездеходе Газ-71 и где
застанет ночь - ставили палатку (до ближайшего поселка км. 200). На
вездеходе проваливались в реку, рубили бревна, вытаскивали из полыньи
гусеницы. Работа - сплошная борьба за выживание. Все измученные,
обмороженные, уставшие как зомби. Встали на очередную ночевку на мари,
поставили палатку (с печкой естественно), привязали ее к вездеходу.
Вездеходчик грел вездеход каждые полчаса (не спал несколько суток). Я чтобы
дать возможность ему поспать полез погреть двигатель - ключ на стартер и
вездеход поехал (метра два - он на скорости стоял). Палатку разорвало
пополам. 4 утра ночи, мороз за 50, мужики повылетали из спальников - звезды
на небе, нифига спросонья не поймут. Короче экстремальная была ночка. А
работа, которую мы делали оказалась нафиг никому не нужна (как и сейчас БАМ)

Время, проведенное на рыбалке в счет жизни не засчитывается.

 

[Sasha21102]

ВЕСЧЬ.

 

[findeast]

СИЛЬНО!!!

 

[Alex.ru]

Осилил.
Это жесть! Мужики молодцы! Слов нет. Надо читать и все это переживать самому. Я пока читал - в голове проделал весь этот путь вместе с ними

Для сравнения напрашивается недавно тут размещенный рассказ про путешествие на
Ленд-роверах (что-то там еще было), где чуваки были максимально подкреплены средствами, машинами, сервисом, спутниковй связью и т.п.
Две разные стороны автопутешествий! Вроде и там, и там экстрим (зима, Сибирь, морозы), но насколько он разный! В одном случае он почти полность безопасный, а с другой - опасен в самой жесткой форме.

 

[Vovanich]

Наткнулся на статейку. Многа букаф, но интересно.
Сидя как-то вечером с приятелем я лениво выслушивал его критику по поводу
наших предыдущих морских приключений. <Лучше и надежней передвигаться по
земле> - говорил он. Развивая эту тему, стали говорить об автопробегах.....

По обочинам соответственно обилие памятников
погибшим....

Жесть...