dalex
Новичок
- Регистрация
- 15.02.2006
- Сообщения
- 17 333
- Реакции
- 49
- Баллы
- 0
Порылся у себя в старой почте. Нашёл вроде не боян.
Наша шестилетняя дочь так хотела пойти в школу. На первом родительском собрании я и Барб ожидали услышать обычные похвалы и рассказы про нашего умненького маленького ангела. Из опыта посещения (... секций по игре...) мы знали, что родители всегда рассказывают приятное о детях друг друга. Если комплименты иногда отдаляются от реальности, ну что ж, растить детей - трудная работа. Нам всем не помешает себя подбодрить.
Наверно, нас разбаловали. Учитель Дженни приступил прямо к делу. У нее есть "негативности", которые надо обсудить. Во-первых, Дженни с трудом читает. Учитель сознался, что одной из самых трудных сторон ее профессии оказалось осаживать родителей, сообщая им что их дети не исключительны. Дженни не стала "орленком", она "пони". Наша задача - научиться радоваться свету 40-ваттной лампочки а не яркого солнца. Интересно, был ли я мнителен, или мне показалось, что сладкая улыбка этой матроны среднего возраста скрывала садистские черточки когда она оповещала нас об этих новостях?
Меня озадачила такая оценка способностей Дженни потому что это просто никак не стыковалось с историей её развития. Она любила книги всю свою жизнь. У нас есть её фотография в 11-месячном возрасте разглядывающей книжку. Я помню, как читал ей когда ей исполнилось 3. Я остановился, но она продолжила, она знала истории наизусть. Как и многие дети, она научилась читать дома. Она была книжным червячком и опытным, заинтересованным читателем до того, как её отправили в первый класс.
Учитель продолжила объяснения рассказав, что Дженни в школе слишком много плачет и что нам нужно скорректировать проблему применением надлежащей дисциплины. Мы с Барб переглянулись, но не стали спорить. Мы были в шоке.
Я был удивлен слезам. Дженни - счастливый ребенок. В тот же вечер я спросил, что её огорчает в школе, ожидая услышать о столкновениях с детьми во время игр. Я был поражён её ответу. Её огорчали истории которые им читали:
Жили-были папа-селезень и семь утят, от старшего до младшего (который наппоминал Дженни первоклассника). Папа был злой. Однажды он потребовал чтобы дети выучили 3 задания, как бегать, как плавать и как нырять. Если утенок не сможет выполнить все задания, его прогонят из семьи и он будет жить с цыплятами. Когда проверяли как утята ныряют, младший утенок не справился с заданием и его прогнали жить с цыплятами
Такую историю Дженни пересказала в качестве примера. Несколько лет спустя я услышал её второй раз, от кузины Нэнси как пример недопустимого в школьных программах. Нас тогда поразило совпадение - наши семьи живут в разных штатах.
Дженни рассказала, что она также плачет от историй в книжках-учебниках по чтению. Они её огорчают.
..Так в один вечер мы обнаружили, что наша дочь несчастна в школе, что учитель считает её не умеющей читать и туповатой, и что ей по часу приходится выслушивать жестокие истории во время урока, когда детям их читают, истории, которые я бы не стал повторять перед каторжниками.
Что же происходит в этой школе?
Я решил до конца во всем разобраться. Поскольку в младших классах они не дают книг домой, я пошел на следующий день в школу и потратил пару часов просматривая книжки для чтения. Пока я читал, глаза у меня открывались все шире и шире. Я думал, что целью программы чтения является стимулирование детского воображения и обучение навыкам чтения. Вместо этого я обнаружил материалы, набитые, если позаимствовать фразу из языка родителей, "скрытой программой по созданию отчуждения родителей, потери личностной идентификации и уверенности в себе, по развитию групповой зависимости, пассивности и анти-интеллектуальности".
(автор в следующем абзаце вспоминает о лекции по бихевиаризму которую он когда-то слушал в классе по психологии в мединституте - Павлов, Скиннер, обучение отклику на стимул, называемое дрессировкой , "conditioning".)
Пока я читал рассказы и стишки в учебниках Дженни, я к своему удивлению обнаружил, что в них по-своему оживали теории и практика этих умерших ученых. Но животные, которых дрессировали были не собаками и не крысами. Они были детьми-учениками. Имея в виду заместительную природу чтения (т.е. идентификацию читателя с героями - перев.), наши первоклассники "учили" определенные типы поведения и отношений.
Когда герой-ребенок в рассказах был отделен от своей группы, например, его поливало дождем, пальцы на ногах замерзали от холода (если он шел зимой в снегу), он испытывал какую-либо форму неприятного или мучений. Подобный материал повторялся бесконечно. Во время уроков чтения детей заставляли чувствовать мокроту дождя или боль замерзающих ног. Они выучат урок как собаки Павлова: чтобы избежать боли, всегда оставайся в группе.
Рассказы в учебниках последовательно ассоциировали индивидуальную инициативы с эмоциональной или физической болью. Посмотрите например на бельчонка, у которого на тележке отвалилось колесо. Когда он пытается его приделать, тележка едет криво и подскакивая, что замечают его друзья, которые над ним начинают смеяться. Другая попытка починить колесо приводит к аварии, где бельчонок получает синяки и ранится до крови и унижается еще больше. Совместный эффект этого рассказа, учитывая идентификацию читателя с персонажем - наказать инициативу и уменьшить уверенность в своих поступках.
Звери-родители, папы-мамы-бабушки-дедушки снова и снова рисуются в разных комбинациях как злые, глупые, ненадежные, у них все падает из рук, они некомпетентны. Отношения со своими детьми почти всегда дисфункциональны; доверительные разговоры и взаимное доверие практически отсутствуют. Такая ядовитая мама или папа, например, могли бы помочь бельчонку починить тележку, только ухудшая ситуацию и приводя к эмоциональным катастрофам. В душе это будет ранить Дженни из-за того, что истории постоянно рисуют отношения между родителями и детьми как напряженные, жестокие или отстраненные. Я понял, почему она плакала от обиды или беспомощности.
Мне пришло в голову что когда-нибудь в будущем, на каком-то уровне сознания, наша дочь сочтет, что мы виноваты в том, что позволили эту школьную пытку. Логически рассуждая, Барб и я должны быть тупыми, ненадежными, не заботливыми или беспомощнмыми, точно как родители в книжках. Послав её в школу, мы оправдали идею из учебника, усиливая программу по отчуждению родителей. Если чтение этой серии продолжится, отношение Дженни к нам будет загрязнено или разъедено элементами горечи или цинизма, которые зародятся в её характере.
Я использовал термин "анти-интеллектуальность" для того, чтобы описать еще одну ведущую тему в учебниках. Многие рассказы были, по сути, бессмысленным винегретом из слов. В них отсутствовал внутренний интерес, логическая связность или продолжение во времени, и часто они демонстрировали некого вида анти-рациональность. Это рассказы и вопросы к ним как бы требовали от ученика отключить естественную работу интеллекта, как например попытки понять смысл происходящего или импульс естественного любопытства. Под пронуждением этого вида ученики могли науч-иться ненавидеть чтение или даже сам процесс мышления.
Следующая "история" и вопросы по "пониманию" представительны для темы антиинтеллектуальности, которую я обнаружил в учебниках:
Однажды маленькая зеленая мышка запрыгнула вслед за тигром на желтый самолет. Самолет в воздухе превратился в большую красную птицу, а мышка - в голубую тыкву. Тыква упала на землю и семечки проросли и стали горшками и мисками. Ля-ля-ля.
1) Какого цвета была мышка?
2) Почему мыши превращаются в тыквы?
3) Как прорастают семена?