Y
Yujen
Guest
Мой тридцатник, или
Эти презабавные шуточки маленьких пьяных ####утых блондинок
Не стану я вам тут нести всякий имбицильский бред типа «ах, тридцать лет, это же такой сакраментальный возраст, переосознание, переосмысление, переоценка, кризис среднего возраста, хуё-моё», и прочий гон недо####ых неврастеников. Ничего подобного я не испытываю. Нервы у меня крепкие, сомнений в правильности принятых ключевых решений у меня не бывает, и нет ни одного прожитого дня в моей жизни, о котором бы я сожалел.
Так что - обычный день рождения, эмоциональным колером не отличающийся от любого другого. Я просто расскажу вам о том, что в этот день со мной произошло.
25.10, восемь вечера. Ко мне приехали Ренсон с девушкой. Сидели, пили, беседовали, и всё такое. Часам к двенадцать ночи ко мне заглянула в гости девушка Аня, которой я отлично общался последние года полтора. Умненькая, вменяемая, взрослая, ну, вобщем, нормальная такая девица. Сексуального подтекста наши с ней отношения не имели, ибо она совершенно не в моем вкусе – рост слишком маленький, не люблю таких, да еще ###ть и блондинка, а это вообще ни в какие ворота не лезет (в этом мире есть только одна известная мне блондинка, к которой я могу испытывать сексуальное тяготение, и зовут её совсем не Аня Дубинина). Просто общение, не более.
В этот же день она отмечала восьмилетие своего сына, а потом возникла у меня в аське, и я пригласил её на огонек, ибо живем на параллельных улицах.
Ничего экстраординарного вечер уже не обещал. Уехала подружка Ренсона, мы втроем досидели до полчетвертого утра, и, когда я увидел, что соседка уже окосела окончательно, то пошел её провожать. В лифте её потянуло на экстрим, она нажала кнопку стоп, и полезла рукой мне в джинсы, попутно расстегивая свои.
Не то, чтобы я ханжа, или чотам. Но я давно не ебу кого попало. Тем более, в жопу бухих блондинок. В лифтах. Поэтому я пресек эти нелепые попытки, застегнулся, и нажал другую кнопку. Мы дошли до Ярославки, поймали две машины подряд, но везти её домой водилы отказывались, и тут вдруг девушку перекрыло окончательно…
Она ломанулась через Ярославку к посту ДПС, вошла вовнутрь, бухнулась на стул перед дежурным капитаном, и безапелляционным тоном заявила, что хочет написать заяву, что я её только что изнасиловал. Здравствуй, жопа, новый год.
Гаишник охуело посмотрел на неё, потом на меня. Я даже и бровью не повел, хоть и был, мягко сказать, удивлен такой экстравагантностью милой леди. Меня, дело прошлое, обвиняли и не в таком. Тем более, леди в норковой шубке и с безмятежным пьяным выражением лица ну никак не походила на только что зверски изнасилованную одичавшим гастарбайтером. Типа меня.
- Вы чо###, отношения сюда пришли выяснять? – вопросил капитан с закономерным возмущением.
- Вы что, меня плохо слышите? Исполняйте свою работу! – взвизгнула дамочка.
- Ты чо, и правда её ебал ###? – обратился ко мне капитан.
Меня не хватило даже на брезгливое пффф. Я недоуменно пожал плечами, и отвернулся к окну. Капитан осторожно нажал на какие-то кнопочки на факсовом аппарате, стоявшем у него на столе. Аппарат захрипел, и с треском начал набирать номер.
- Занято на###, - отрубил капитан. – Хуй щас дозвонишься до сто шестого отделения ###. Может, вы отправитесь домой спать?
- Ах, так! – дамочка полезла в сумочку, извлекла мобильник, и набрала 911. – Алё… Меня изнасиловали… Анна Дубинина… Эдуард Багиров… улица Палехская, дом такой-то… а мы находимся на посту ДПС, в котором дежурный капитан не реагирует на мое заявление!.. Да, до свидания.
Тут капитан понял, что дело приняло серьезный оборот, и за дальнейшее бездействие его просто тупо и беспощадно выебут. Он отвел от меня в сторону извиняющийся взгляд, моментально дозвонился до сто шестого, и вызвал наряд. Дамочка продолжала сидеть на стуле, вперив обиженный взгляд в пространственный континуум дэпээсной будки.
- Пойду-ка я покурю, - сказал я, и вышел на улицу.
Как же всё хрупко и нестабильно в этом мире! Шли первые часы моего тридцатилетия. Полчетвертого утра, я в домашней одежде, с накинутым на плечи легким пальто, вышедший провожать старую приятельницу, стоял у поста ДПС, а дома, в двухстах метрах через дорогу, меня ждали наглухо закрытый в квартире Ренсон, и ящик вискаря. В голове у меня звучала банальная мелодия - хэппи бёздей ту ю... хэппи бёздей ту ю... хэппи бёздей ту Сфии-ии-нкс...
А в трех метрах от меня, через стекло стационара ГАИ, было хорошо видно девушку, благодаря которой через пару часов мне предъявят обвинение в преступлении особой тяжести, за которое я уеду пилить древесину очень далеко от родной и уютной Москвы. А по второму сроку, да еще и за изнасилование, мне накатят столько, что на данный момент у меня было только два моих личных выхода – потерять разум и начать гнать, либо просто наблюдать за происходящим отстраненно, сохраняя философский настрой и максимум спокойствия.
Естественно, я выбрал второе, позвонил Ренсону, высадил его на ступор неожиданностью информации, и уже буквально через пару секунд после разговора, к посту, подвывая сиреной, подлетела ментовская газель, из которой выпрыгнули три здоровенных мента с автоматами, и, бесцеремонно меня оттолкнув, ломанулись вовнутрь помещения. Видимо, мой по###стичный облик не вызвал у них ассоциаций с особо опасным преступником.
Через минуту из поста вышел один из них, и смущенно поинтересовался:
- Это ты, что ли, насильник?
- Угу, - пробурчал я, аккуратно поместил окурок в стоящую у крыльца урну, и сладко зевнул прямо ему в лицо.
- Выкладывай всё из карманов на###. Умгу... умгу... бабло... возьми с собой... сигареты... у нас не курят нихуя, оставь тут... шнурки есть? Нету? Хуй с тобой... ремень... нету?... мобила... оставь на###... да хули ты её выключаешь, не сцы, тут у каждого по две своих.
/окончание следует/
НМ
Эти презабавные шуточки маленьких пьяных ####утых блондинок
Не стану я вам тут нести всякий имбицильский бред типа «ах, тридцать лет, это же такой сакраментальный возраст, переосознание, переосмысление, переоценка, кризис среднего возраста, хуё-моё», и прочий гон недо####ых неврастеников. Ничего подобного я не испытываю. Нервы у меня крепкие, сомнений в правильности принятых ключевых решений у меня не бывает, и нет ни одного прожитого дня в моей жизни, о котором бы я сожалел.
Так что - обычный день рождения, эмоциональным колером не отличающийся от любого другого. Я просто расскажу вам о том, что в этот день со мной произошло.
25.10, восемь вечера. Ко мне приехали Ренсон с девушкой. Сидели, пили, беседовали, и всё такое. Часам к двенадцать ночи ко мне заглянула в гости девушка Аня, которой я отлично общался последние года полтора. Умненькая, вменяемая, взрослая, ну, вобщем, нормальная такая девица. Сексуального подтекста наши с ней отношения не имели, ибо она совершенно не в моем вкусе – рост слишком маленький, не люблю таких, да еще ###ть и блондинка, а это вообще ни в какие ворота не лезет (в этом мире есть только одна известная мне блондинка, к которой я могу испытывать сексуальное тяготение, и зовут её совсем не Аня Дубинина). Просто общение, не более.
В этот же день она отмечала восьмилетие своего сына, а потом возникла у меня в аське, и я пригласил её на огонек, ибо живем на параллельных улицах.
Ничего экстраординарного вечер уже не обещал. Уехала подружка Ренсона, мы втроем досидели до полчетвертого утра, и, когда я увидел, что соседка уже окосела окончательно, то пошел её провожать. В лифте её потянуло на экстрим, она нажала кнопку стоп, и полезла рукой мне в джинсы, попутно расстегивая свои.
Не то, чтобы я ханжа, или чотам. Но я давно не ебу кого попало. Тем более, в жопу бухих блондинок. В лифтах. Поэтому я пресек эти нелепые попытки, застегнулся, и нажал другую кнопку. Мы дошли до Ярославки, поймали две машины подряд, но везти её домой водилы отказывались, и тут вдруг девушку перекрыло окончательно…
Она ломанулась через Ярославку к посту ДПС, вошла вовнутрь, бухнулась на стул перед дежурным капитаном, и безапелляционным тоном заявила, что хочет написать заяву, что я её только что изнасиловал. Здравствуй, жопа, новый год.
Гаишник охуело посмотрел на неё, потом на меня. Я даже и бровью не повел, хоть и был, мягко сказать, удивлен такой экстравагантностью милой леди. Меня, дело прошлое, обвиняли и не в таком. Тем более, леди в норковой шубке и с безмятежным пьяным выражением лица ну никак не походила на только что зверски изнасилованную одичавшим гастарбайтером. Типа меня.
- Вы чо###, отношения сюда пришли выяснять? – вопросил капитан с закономерным возмущением.
- Вы что, меня плохо слышите? Исполняйте свою работу! – взвизгнула дамочка.
- Ты чо, и правда её ебал ###? – обратился ко мне капитан.
Меня не хватило даже на брезгливое пффф. Я недоуменно пожал плечами, и отвернулся к окну. Капитан осторожно нажал на какие-то кнопочки на факсовом аппарате, стоявшем у него на столе. Аппарат захрипел, и с треском начал набирать номер.
- Занято на###, - отрубил капитан. – Хуй щас дозвонишься до сто шестого отделения ###. Может, вы отправитесь домой спать?
- Ах, так! – дамочка полезла в сумочку, извлекла мобильник, и набрала 911. – Алё… Меня изнасиловали… Анна Дубинина… Эдуард Багиров… улица Палехская, дом такой-то… а мы находимся на посту ДПС, в котором дежурный капитан не реагирует на мое заявление!.. Да, до свидания.
Тут капитан понял, что дело приняло серьезный оборот, и за дальнейшее бездействие его просто тупо и беспощадно выебут. Он отвел от меня в сторону извиняющийся взгляд, моментально дозвонился до сто шестого, и вызвал наряд. Дамочка продолжала сидеть на стуле, вперив обиженный взгляд в пространственный континуум дэпээсной будки.
- Пойду-ка я покурю, - сказал я, и вышел на улицу.
Как же всё хрупко и нестабильно в этом мире! Шли первые часы моего тридцатилетия. Полчетвертого утра, я в домашней одежде, с накинутым на плечи легким пальто, вышедший провожать старую приятельницу, стоял у поста ДПС, а дома, в двухстах метрах через дорогу, меня ждали наглухо закрытый в квартире Ренсон, и ящик вискаря. В голове у меня звучала банальная мелодия - хэппи бёздей ту ю... хэппи бёздей ту ю... хэппи бёздей ту Сфии-ии-нкс...
А в трех метрах от меня, через стекло стационара ГАИ, было хорошо видно девушку, благодаря которой через пару часов мне предъявят обвинение в преступлении особой тяжести, за которое я уеду пилить древесину очень далеко от родной и уютной Москвы. А по второму сроку, да еще и за изнасилование, мне накатят столько, что на данный момент у меня было только два моих личных выхода – потерять разум и начать гнать, либо просто наблюдать за происходящим отстраненно, сохраняя философский настрой и максимум спокойствия.
Естественно, я выбрал второе, позвонил Ренсону, высадил его на ступор неожиданностью информации, и уже буквально через пару секунд после разговора, к посту, подвывая сиреной, подлетела ментовская газель, из которой выпрыгнули три здоровенных мента с автоматами, и, бесцеремонно меня оттолкнув, ломанулись вовнутрь помещения. Видимо, мой по###стичный облик не вызвал у них ассоциаций с особо опасным преступником.
Через минуту из поста вышел один из них, и смущенно поинтересовался:
- Это ты, что ли, насильник?
- Угу, - пробурчал я, аккуратно поместил окурок в стоящую у крыльца урну, и сладко зевнул прямо ему в лицо.
- Выкладывай всё из карманов на###. Умгу... умгу... бабло... возьми с собой... сигареты... у нас не курят нихуя, оставь тут... шнурки есть? Нету? Хуй с тобой... ремень... нету?... мобила... оставь на###... да хули ты её выключаешь, не сцы, тут у каждого по две своих.
/окончание следует/
НМ